Дана ДУЙСЕКЕНОВА, журналист
На меня напали и это видео свидетельство.
Как бы это ни было прискорбно, но речь опять пойдет об Айболате Букенове, человеке, который недавно называл себя блогером, а теперь спешно заделался внештатником у «Уральской Недели». Что ж это получается, УН обвиняет полицию в том, что они задним числом отправляют сотрудников в отпуск, а сами чуть запахло жареным после скандала с Аблазимовым, взяли его в штат.
Я до сих пор в шоке. Но все же расскажу. Это был брифинг в Департаменте полиции, тема серьезная – ДТП с участием сотрудников полиции, собрались все городские и областные начальники, офицеры, ветераны ОВД, и, конечно же, СМИ. Народу было много и мне не досталось места, поэтому я спокойно записывала спикеров на диктофон, стоя у колонки. Там же топтался как неприкаянный Букенов без диктофона и без фотоаппарата (видимо запоминал на слух). Рядом ходил с телефоном и вел прямой эфир неизвестный мне мужчина низкого роста, который, неприятно улыбаясь, продемонстрировал мне пропуск «пресса» от «УН».
Букенов то и дело стремился запрыгнуть на сцену.
Букенов то и дело стремился запрыгнуть на сцену. На самом деле, неизвестно зачем на одном мероприятии одновременно находились сразу четыре представителя «УН». Это говорит только о том, что провокация планировалась заранее. И вот эта «звезда» фэйсбук, прыгавшая в пьяном виде на генерала, запрыгнула таки на сцену. Все молчали, но я не стала.
Я вышла вперед и откровенно громко сказала: «А почему мне не дают слово?»
Большая ошибка полиции в том, что они позволили поймать звезду этому человеку, единственной ценностью которого является черный пиар. Он начал чувствовать себя способным срывать пресс-конференции в самом сердце Департамента полиции. И ему это чуть не сошло с рук. А все почему? Потому что он пишет откровенную гадость. Но эту гадость не сломить хорошим отношением. Почему ему можно вырывать себе слово с трибуны, а мне или другим журналистам нельзя? Чем он лучше? Тем, что имеет за спиной горстку горлопанистых женщин? Я вышла вперед и откровенно громко сказала: «А почему мне не дают слово?» Букенов был вынужден сойти, хотя очевидно, что он только и ждал того, чтобы его скрутили полицейские. Я возмутилась от того, что буквально пару дней назад этот человек не имел журналистской аккредитации.
Я опешила, он нарушил мое личное пространство, чуть ли не засунув мне свой телефон в декольте.
В это время меня начал снимать тот самый неизвестный человек с неприятной улыбкой, я улыбнулась в камеру и продолжила записывать аудио. Следом этот Букенов предложил мне выйти посмотреть на его пропуск, на что я ответила, если ему надо, пусть выходит. Он отошел в сторону и тут вновь подбежал мужчина с камерой, вплотную приблизившись ко мне. Я опешила, он нарушил мое личное пространство, чуть ли не засунув мне свой телефон в декольте. Я рефлекторно схватила его и пыталась что-то сказать, когда Букенов неожиданно схватил меня за руку и заломил ее. В руке появилась острая боль, а потом сразу выступили синяки.
В это время меня просто окружили журналисты «УН» — сзади стоял парень в очках, спереди парень с камерой, этот мужчина с телефоном и сам Букенов, для полной картины не хватило только самого Лукпана.
В это время меня просто окружили журналисты «УН» — сзади стоял парень в очках, спереди парень с камерой, этот мужчина с телефоном и сам Букенов, для полной картины не хватило только самого Лукпана. Не странно ли, что это все произошло после моей альтернативной статьи на случай с генералом, от которой «УН» всей редакцией плевались. Я всего лишь выразила свою авторскую точку зрения, не это ли демократия, и за это я уже получила физическую боль. Угрозы превратились в физическое насилие, еще и среди сотен полицейских.
Самое ужасное я получила потом от своих же коллег. Как они начали писать тут же в группе «Букенов отшлепал Дану». И это те люди, которых я уважала и ставила себе в пример. Они мне припомнили митинг, на котором я как журналист задала резонный вопрос: «На митинге выступающим мешала, перебивала, тут телефон отбирает». То есть, теперь задавать вопросы нельзя? Тем более вопрос я задавала после выступления. Это законно. Не эти ли люди так кричат о свободе слова, когда так нагло ущемляют мою свободу. Кто-то начал отправлять в группу мои фото с декольте – пытались высмеять меня, называли девочкой с конторским мышлением и завышенной самооценкой. Меня сделали виновной.
Меня сделали виновной
Да, жертва всегда виновата. И меня оскорбили не просто мои коллеги, а коллежанки. Это были женщины. Они говорят надо быть терпеливее. Я не овца, чтобы терпеть, когда нарушают мое личное пространство. Если для них нормально, когда мужчины распускают руки, это не значит, что такое поведение норма для цивилизованных людей. Боюсь представить, а что было бы, если они подкараулили меня на улице, когда в окружении полиции на меня нападают.
Я не люблю, когда в меня чем-то тычат, не люблю, когда меня трогают посторонние люди. Я маленького роста и у меня включается рефлекс самозащиты, когда я чувствую угрозу. Но я люблю свою свободу.
Вот и доказательство ложных ценностей наших журналистов, тех, кого я называла коллегами. Они принимают только тех, кто думает как они. Но демократия это в первую очередь плюрализм.
Я пойду до конца, за правду, за свободу, за феминизм. Айболат Букенов, я сняла побои и жду вас в суде.
P. S. Кто-то говорит, что среди полицейских много крыс. Тот просто не побывал среди журналистов.
Но у меня есть защита — это моя редакция. И вместе мы пойдём до конца.
